Воу, воу, что у меня есть то...
Продолжение прекрасной зимней сказки. ( ✧ω✧ )
Саи, пиши для меня, пиши для меня полностью... Я это, ну очень, люблю! (っ˘ڡ˘ς )
Название: Легенда о холодном принце.
Автор: Санни Тай
Фендом: D. Gray-man
Жанр: Слэш (яой), Hurt/comfort, AU, Стихи
Рейтинг: G
Персонажи: Юллен
Статус: закончен
Размер: Драббл
Размещение: Нет.
Дисклеймер: все позаимствовано
Предупреждение: OOC
Саммари: - Сегодня, что-то, похолодало! – мужик, работающий в кузнице, открыл окно. – Наверное, у принца плохое настроение.
- У принца? – спросил рыжий парен.
- Принца, принца! – мужик закрыл фрамугу, морщась от холода
Посвящение: Паре по нейропсихологии, ибо тема меня вдохновила хД А вообще, человеку, любящему Юллен так же слёзно, как и я. И... пожалуй, человеку, который волшебно излагает свои мысли. Спасибо за твои сказки. ☆⌒(ゝ。∂ )
От автора: Не знаю, что со мной. К мультфильму "Холодное сердце" отношения не имеет, не смотря на некую похожесть. И... ну стихи моего, собсна, авторства.
Навигация по главам:
Воспоминания из снежинок.
Аллен сидел на холодном полу. Его свитер, казалось, был припорошен снегом, красивым узором серебра около ворота и рукавов. Парень вышивал, из круживших вокруг снежинок, что-то на белом полотне. Рисунок получался едва заметным. Слабые переходы от серого с белым и обратно сливались между собой. Но Аллен упорно продолжал своё занятие, напевая тихую мелодию себе под нос.
Его волосы разметались по плечам, хотя Аллен точно помнил, что собирал их в хвост перед тем, как начать своё незамысловатое дело.
Снежинка плавно сливалась с другой, узорчатыми краями впитываясь в полотно, сливаясь в одну картинку.
Аллен вышивал свои воспоминания.
Осторожно. Выкраивал заветные снежинки из памяти и аккуратно оставлял их на серо-белом полотне, чтобы потом было легче вспомнить.
Он вышивал те яркие крупицы прошлого, которые не хотел больше никогда забывать.
Он вышивал Канду.
Такого обычного. Взрослого с по-детски нахмуренными бровями. Его волосы были короче, а взгляд не был настолько холоден, как получалось у Аллена, но он помнил его именно таким.
Совсем ребёнком, с тонкой гранью своих собственных чувств и чувств к нему, Аллену.
Глаза получились совсем черными и Аллен резко одёрнул руку от полотна, испугавшись, что всё испортил. Но этот взгляд не обдавал холодом, как это бывало обычно.
Канда, вышитый из снежинок, смотрел на него совсем по-другому. Без злобы или упрёка. Так смотрел Канда, когда нашёл его за метелью и отыскал в сугробах.
Этот Канда…
Сердце с трепетом сжалось в сладостной истоме.
Он и правда никуда не ушёл. Остался рядом, скрепив обещание ветра.
Кажется, тогда он распустил волосы, которые тут же подхватил ветер, осторожно лаская каждую прядь. Аллен тогда им залюбовался.
Канда казался принцем из сказки. Храбрым воином, победившим дракона и спасшим ту самую спящую красавицу, о которой писали Братья Гримм.
Но Канда не был ни воином, ни принцем.
Он был метелью.
Вьюгой, что заставляла сердце Аллена трепетать и таять только об одной мысли о нём.
Он был заснеженной вершиной, тем ярким воспоминанием, которое Аллен так любил.
Хоровод снежинок закружился сильнее, когда Аллен перешёл на губы.
Тонкие, выразительные, подстать самому парню. Он всегда такой. Красивый и уверенный.
Чуточку теней, линий под глазами, завершающих штрихов на волосах.
Вот он – очередной портрет Канды.
Аллен поднялся с пола, пытаясь оглядеться.
В его заснеженном замке уже не было места для очередного полотна с изображением брюнета.
Все стены были в рисунках, потолок извивался в узорах, даже пол не обошёлся это участи.
Аллен любил рисовать. А больше всего он любил Канду. Во всех смыслах.
Ледяные двери замка распахнулись и Аллен заторопился спрятать полотно подальше, когда услышал тяжёлые шаги, эхом разносящиеся по пустынному замку.
- Ты снова за старое? – протянул путник, снимая капюшон. Ему чертовски надоел снег, этот холод, постоянный страх Уолкера и чёртовы снежинки. – Ты зачем сбежал?!
- Канда.
Аллен так и застыл с полотном в руках.
Он и правда боялся.
Боялся снова замёрзнуть и забыть о своём человеке. Боялся его холода и этой чертовой болезни, которая, как кажется, называется «любовь».
От неё было настолько жарко, что, вместе со страхом снова замёрзнуть, Аллен боялся растаять. Раствориться в каждом взгляде и от теплоты любимых рук.
Он боялся, поэтому убегал обратно на Западную гору в свой замок, укрытый за снегами и ветрами, от чужих взоров. Он сидел на холодном полу, привычно одинокий и рисовал или вышивал из снежинок.
Он боялся забыть.
С возвращением Канды, Аллен стал постоянно бояться.
Но те воспоминания, что он оставлял во своём дворце, помогали ему возвращаться обратно без острого страха и сомнений.
- Почему ты убежал? – Канда ступил ближе, но Аллен попятился назад, боясь ему открыться.
- Прости. – Выдохнул он, крепче сжимая полотно. – Просто… это…
- Ты можешь рисовать и дома! – не обращая внимания на оправдания парня, отрезал Канда.
Дома.
Вокруг парней начал кружиться вихрь из снежинок, которые не спеша опускались на плечи брюнета.
- Я слишком достаю тебя.
- Ты?
Аллен кивнул.
- Не для того я столько искал тебя.
- Знаю. И ты знаешь, что…
- Ты боишься?
Аллен закусил губу, потупив взгляд.
- Прости, - тихо сказал он, исчезая в метели, которая резко ворвалась в окно и забрала блондина за собой.
В пустой комнате остался лишь холод и гулящий ветер. И то самое полотно, которое с таким усердием вышивал Уолкер.
На Канду смотрел он сам, только моложе. Тот самый, который когда-то ушёл.
Ушёл, потому что боялся, а теперь боится Аллен и сам спешит скорее уйти, но кто сказал, что Канда его отпустит?
***
Аллен снова оказался во своём дворце. Пустые комнаты и тишина – это всё то, к чему он привык, столько лет живя в одиночестве.
С появлением Канды всё стало по-другому.
Прекратилась вьюга и лавины стали меньше тревожить жителей в деревне.
Аллен стал приходить в себя, отпуская свой холод и целовать Канду по утрам.
Эта жизнь стала такой, которую он себе рисовал, сидя на заледенелом подоконнике. Выводил на стёклах и старался сложить песни.
Свела Судьба случайно с тобой нас. Я рисовал тебя морозом на стене
Бежал от омута глубоких твоих глаз. Мечтал о новой жизни и весне.
К тебе не посылал я голубей. И письма не писал, бежал от встречи.
В сугробах прятался и снегом заметал. Забыть хотел лицо, глаза и плечи.
Хотел подальше от тебя уйти. Во Вьюге захлебнуться, утонуть.
Хотел, чтобы не смог меня спасти. И я бы мог бесследно ускользнуть.
Запутывал следы, терял себя. Я замерзал, с тобой теряя память
И вскоре позабыл, в душе скорбя. А я искал причины тебя ранить.
Аллен резко остановился.
Он и не понял, как начал петь в слух и кружиться по кругу в огромной ледяной зале. Воспоминания вскружили голову и он остановился.
Зачем он ушёл?
Канда слишком долго искал его.
- Искал. – Его голос эхом разлетелся от стен. Канде не нужно было знать, о чём думал Аллен. – Но ты хочешь уйти от меня.
- Но я не могу! – Аллен начал озираться по сторонам, пытаясь отыскать брюнета.
Его голос казался таким близким и далёким одновременно, что Аллен терялся, бегал по комнатам, поскальзывался и снова спешил на отголоски.
- Я искал тебя! – Над самым ухом.
Аллен обернулся и застыл.
Пустота.
Канды нигде не было, но его голос звучал так отчётливо. Он был везде.
- Ты ушёл! – слышалось со всех углов.
- Ты оставил меня. Я искал тебя.
Аллену казалось, что он сходит с ума. По расписанным стенам пошли первые трещины, пол начал опасно трескаться под ногами.
Аллен упал на колени, и с силой пытался зажать руками уши. Всё казалось таким не реальным и хрупким. Словно карточный домик из тонкого льда.
- Ты ушёл.
***
Аллен распахнул глаза, крутя головой. Осознание пришло не сразу, как и то, что он обнаружил себя сидящим на кровати.
Рядом, спал Канда. В свитере и укрытый одеялом, он совсем тихо сопел и даже во сне хмурил брови.
Ладонью Аллен чувствовал тепло, но ему не нужно было смотреть, чтобы понять, что их пальцы переплетены. Канда боялся его отпустить даже во сне, хотя никогда и не говорил этого.
Им часто снились кошмары. Одни на двоих. О друг друге, где кто-то из них оставлял кого-то одного. Но просыпаясь, и чувствуя тепло родной руки, они знали, что нет смысла бояться.
И Аллен старался как можно больше вышивать своих воспоминаний из снежинок, чтобы больше никогда не посметь забыть Канду и снова его отпустить.
Переведя дух, Уолкер удобнее устроился на кровати, закрывая глаза. Никогда на душе ещё не было так спокойно.
Парней укрывал ровный ряд из снежного одеяла, а где-то на окне переливался в лучах утреннего солнца новый рисунок далеко забытого, но такого яркого прошлого.